Клан новых амазонок - Страница 45

– Это я отлично понимаю. Но мне необходимо с вами увидеться.

– Куда я должна приехать? Или вы вызовете меня повесткой?

– Нет. Я могу сам к вам приехать.

– Странно. Такое «обслуживание на дому»… Раньше к следователям вызывали. Тогда приезжайте. Адрес нашего дома вы наверняка знаете, если знаете номер телефона.

– Знаю.

– У нас третий этаж, восемьдесят первая квартира.

– Спасибо. Я буду через час.

Дронго тут же набрал номер Вейдеманиса:

– Найдите мне бухгалтера или финансиста из компании Пашкова, с которым я бы мог конфиденциально переговорить. У меня будет к нему несколько вопросов. Желательно из тех, кто уже не работает в компании. Ты меня понимаешь?

– Найдем, – убежденно ответил Эдгар.

– Кстати, как зовут вдову Леонтовича? Вы мне так и не сказали.

– Софья Леонидовна.

Через час Дронго входил в квартиру вдовы Леонтовича. Дверь открыла невысокая женщина лет пятидесяти с тронутой сединой волосами. Она поправила очки, внимательно глядя на гостя.

– Это я вам звонил, Софья Леонидовна, – сказал Дронго.

– Входите, – посторонилась вдова.

Квартира была просторной, четырехкомнатной, но далеко не роскошное жилище в Гранатном переулке. Смешно было бы даже сравнивать, хотя оба компаньона основывали компанию вместе. Хозяйка провела его в гостиную, где стояла удобная современная мебель, и пригласила за стол.

– Я вас слушаю, – тихо произнесла она.

– Я хотел поговорить о вашем погибшем муже, – признался Дронго.

– Что сейчас говорить? Прошло уже почти пять лет, – вздохнула Софья Леонидовна.

– Понимаю, как вам тяжело. Но вы тоже должны меня понять. У меня не праздный интерес. Произошло убийство, и я здесь в силу именно этого печального обстоятельства.

– Я всегда чувствовала, что может произойти нечто подобное, – призналась Софья Леонидовна.

– Почему?

– Какое-то дурное предчувствие. Мне даже несколько раз снилось, что Всеволод погиб, и я просыпалась, понимая, что это дурной сон.

– Вы его не очень любили?

– Нет, у нас были нормальные отношения. А раньше даже очень хорошие. Но в последние годы мы с ним не виделись. Он женился во второй раз, у него появилась молодая супруга. А наши встречи могли напоминать ему о прежней жизни.

– Алюминиевую компанию создавали ваш муж и Пашков…

– Скорее только мой муж, – улыбнулась она. – Он ведь был специалистом как раз этого профиля. Работал на двух крупных комбинатах главным технологом и главным инженером. Он давно вынашивал идею создать такую компанию. А потом появился Пашков. Идеи и планы были, конечно, у моего супруга, а Пашков сначала был заведующим снабжением. Потом раскрутился, начал доставать кредиты, и Исай предложил ему стать компаньоном. Всеволод согласился. До девяносто восьмого дела шли достаточно сложно – была большая конкуренция. Но муж верил, что все наладится. В отличие от несколько авантюрного Всеволода мой Исай был человеком трезвым и практичным. Он не разрешал заключать контракты на поставки внутри страны ни в какой валюте, кроме рубля. Говорил, что все поставщики будут получать оплату только в рублях, так как это и есть национальная валюта. Считал, что так будет правильно. А вот контракты на поставку продукции в другие страны он заключал только в долларах. Причем Пашкову это очень не нравилось; он всегда кричал, что это глупо и можно платить долларами, а получать за товар рублями, ведь их тогда легко можно конвертировать в валюту.

– И чем это закончилось?

– Августовским дефолтом. И тогда выяснилось, что единственным разумным человеком, предусмотревшим такой вариант, был как раз Исай. Вы только представьте, что получилось! Все поставки сырья и продукции, которые они должны были получать, им следовало оплачивать в рублях по старому курсу, то есть уже в четыре раза меньше реальной цены. Многие поставщики просто разорялись, не выдерживая такой оплаты. А вот на импорт вся продукция продавалась в долларах. Уже готовая продукция, на которую было потрачено в четыре раза меньше денег. Они стали миллионерами буквально за несколько месяцев. Пашков много раз говорил мне, что мой муж – настоящий гений.

– Представляю, что тогда творилось… – пробормотал Дронго.

– Был просто кошмар. Некоторые наши знакомые даже квартиры продавали, а мы, наоборот, в это время дачу себе купили в Подмосковье. Цены тогда упали в десять раз.

– И компания начала развиваться…

– Вот именно. За финансовую составляющую отвечал Пашков, а за выпуск продукции – мой муж. Так они работали несколько лет, а потом Исай начал замечать, что некоторые аспекты финансовой отчетности искажаются. По документам получалось, что поставки шли на два миллиона долларов, а в результате получали только четверть этой суммы. Исаю это, конечно, не могло понравиться. Он старался не конфликтовать, вообще был человеком неконфликтным, но уж слишком явно деньги уходили неизвестно куда. По итогам третьего или четвертого года у них была прибыль в шесть миллионов долларов, но Пашков посчитал, что они должны получить по полтора. Это, конечно, очень обижало моего мужа, и он в последнее время начал предъявлять некоторые претензии своему компаньону.

– Что говорил Пашков?

– Все отрицал, пока однажды не выяснилось, что поставленный товар в Грецию вообще не был оплачен, а все деньги перевели в офшорную компанию на Кипре. Вот тогда Исай и решил серьзно поговорить с Пашковым. Он редко садился за руль, а здесь решил сам поехать. Мы как раз новую машину купили, большой такой «Пежо». И он поехал к Пашкову на Рублевку. К тому времени даже я видела явное несоответствие их доходов. Мы, конечно, не бедствовали, все-таки получали очень большие деньги, но Пашков был уже мультимиллионером, и Исаю казалось это несправедливым.